Источник: eksmo.ru
Сколько дневников я проверила за свою учительскую жизнь! Но никогда не задумывалась о том, какими могли бы быть дневники Пушкина или Гоголя, тем интереснее для меня стала публикация на сайте 
о дневниках наших писателей -классиков.и, удивительно, но все замечания в точку.
о дневниках наших писателей -классиков.и, удивительно, но все замечания в точку.
Известные литераторы тоже были детьми, учились в школах, гимназиях и лицеях — и в большинстве случаев весьма посредственно. Они также дрались с одноклассниками, прогуливали уроки и получали плохие оценки за поведение.
Как могли бы выглядеть школьные дневники Пушкина, Гоголя или Маяковского? Давайте посмотрим!
В Царскосельский лицей Саша Пушкин поступил в 1811 году и провел в нем шесть лет. Программа в этом привилегированном учебном заведении была похлеще, чем в современном университете: восемь занятий по одному часу ежедневно! Мальчики вставали в шесть утра и заканчивали учебу около шести вечера — при этом уроки «разбавлялись» прогулками с физическими упражнениями.
Однако даже строгий режим и четкий надзор инспекторов не мешал юному Пушкину и его однокашникам совершать маленькие пакости.
Часто во время занятий он писал стихи, о чем преподаватели знали. Однажды на уроке математики профессор Карцов вызвал поэта к доске. «Чему равняется икс?», — спросил он лицеиста, написав уравнение. Мальчик долго переминался с ноги на ногу и, улыбнувшись, ответил: «Нулю». «Хорошо! У вас, Пушкин, в моем классе все кончается нулем. Садитесь на свое место и пишите стихи», — произнес учитель.
Но если бы дело только ограничивалось лирикой! Этот проказник любил строчить эпиграммы на своих товарищей и ненавистных преподавателей. Например, однажды у Василия Андреевича Жуковского случилось расстройство желудка во время чтения стихов лицеиста Кюхельбекера, и Пушкин написал: «За ужином объелся я, да Яков запер дверь оплошно. Так было мне, мои друзья, и кюхельбекерно, и тошно». Это так взбесило Вильгельма, что он вызвал приятеля на дуэль. К счастью, все завершилось благополучно: пистолеты были заряжены клюквой.
А однажды компания лицеистов во главе с Пушкиным, Пущиным и Малиновским устроила пирушку: ребята сварили в самоваре гоголь-моголь, и одного ученика разморило настолько, что он начал громко разговаривать и шуметь.
Позже про этот случай Пушкин написал стих:
Вдруг педанта глас ужасный
Нам послышался вдали, -
И бутылки вмиг разбиты,
И бокалы все в окно,
Всюду по полу разлиты
Пунш и светлое вино.
Убегаем торопливо...
Нам послышался вдали, -
И бутылки вмиг разбиты,
И бокалы все в окно,
Всюду по полу разлиты
Пунш и светлое вино.
Убегаем торопливо...
Весной 1821 года 11-летний Коля Гоголь-Яновский поступил в Нежинскую гимназию высших наук кн. Безбородко, учрежденную для детей бедных и неимущих дворян Малороссийского края. В этом учебном заведении он провел 7 лет.
Будущего классика русской литературы одноклассники запомнили как худенького, покрытого желтухой мальчика с немытыми волосами, перепуганным лицом и карманами, набитыми сладостями, которые он любил поедать во время уроков, засев на задней парте.
Но этим список школьных прегрешений Гоголя не ограничивается. Однажды он передразнивал учителя физики и был пойман с поличным (к слову, Коля был ведущим актером в школьном театре). В другой раз гимназист отказался выполнять епитимию и получил «кол» за поведение. «Хорошо, что не двойка; единицу-то хоть можно принять за туза, а двойка так и останется двойкой», — засмеялся ученик.
«В сочинениях его по словесности бывала пропасть грамматических ошибок. Особенно плох был Гоголь по языкам. Вообще Гоголь был самая обыкновенная посредственность, и никому из нас и в голову не приходило, чтобы он мог впоследствии прославиться на поприще русской литературы», — вспоминал позже одноклассник литератора.
В 1829 году 11-летнего Ваню Тургенева, имевшего неплохое домашнее образование, и его брата Николая отдали в Лазаревский институт Краузе. Мальчики провели там всего несколько месяцев, поэтому об этом периоде жизни будущего писателя известно немногое: Тургенев хорошо учился, преуспевал в языках, а еще, по некоторым источникам, начал вдобавок к немецкому и французскому изучать английский язык.
Самое яркое воспоминание мальчика о нескольких месяцах, проведенных в институте, связано с чтением недавно вышедшего романа М. Н. Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1816 году». Спустя годы в письме к С. Т. Аксакову литератор вспоминал о том эпизоде: «Невозможно изобразить Вам то поглощающее и поглощенное внимание, с которым мы все слушали („Юрия Милославского“. — Н. Б.); я однажды вскочил и бросился бить одного мальчика, который заговорил было посреди рассказа. Кирша земский ярыжка, Омляш — боярин Шалонский — все эти лица были чуть не родными всему нашему поколению — и я до сих пор помню все малейшие подробности романа».
Несмотря на то, что Тургенев практически не посещал учебные заведения, превосходное домашнее образование позволило ему в 1833 году поступить на словесный факультет Московского университета.
Чехову было восемь, когда он поступил в подготовительный класс Таганрогской гимназии — старейшего на тот момент учебного заведения на юге России. Здесь будущий писатель провел 11 лет, поскольку дважды его оставляли на второй год: в третьем классе из-за географии и арифметики, в пятом — из-за греческого языка. К слову, по русской словесности он никогда не получал выше четверки.
Единственным предметом, в котором преуспевал Чехов, было богословие, — возможно, благодаря талантливому преподавателю Федору Платоновичу Покровскому, в шутку называвшего своего ученика Антошей Чехонте — впоследствие, это забавное школьное прозвище стало литературным псевдонимом автора.
К слову, Покровский был не единственным преподавателем-юмористом в Таганрогской гимназии. Например, учитель греческого по фамилии Зико тоже держался с учениками по-приятельски: «то хлопнет журналом ниже спины, то ладонью по животу и тут же сострит. На улице подкрадется к ученику с палкой и вышибет ранец, а сам пройдет мимо, как будто ничего не случилось».
Чехова часто ругали за несоблюдение формы. Однажды он пришел в школу в клетчатых панталонах, за что директор пригрозил ему карцером. «Да у меня ж брюки украли!», — оправдывался нерадивый ученик. В другой раз директор сделал Антоше замечание за то, что тот носит ранец под мышкой, а не за спиной, как полагается школьнику. «Я от него удеру в Австралию», — раздраженно произнес будущий классик.
В слободском начальном училище в Канавине Алеша Пешков учился недолго: вынужденный зарабатывать на жизнь, он часто пропускал уроки и болел. После занятий мальчик собирал старые вещи и воровал со складов дрова — за это одноклассники его высмеивали, называли «ветошником» и «нищебродом». После того, как школьники в очередной раз пожаловались учителю, что от Пешкова пахнет помойной ямой и рядом с ним неприятно сидеть, ребенок бросил училище.
Конечно, в такой обстановке мальчик не имел возможности нормально учиться: он плохо писал и считал, а преуспевал разве что в богословии благодаря деду, заставлявшего его зубрить святцы. Впрочем, этот предмет он ненавидел. Дошло до того, что однажды, после выступления в школе архиепископа Астраханского и Нижегородского, Пешков назло деду искромсал ножницами его любимые святцы и вырезал лики святых.
6-летнего Сашу Куприна отдали в Разумовский пансион для бедных в 1876 году. По сути, это был сиротский приют, где с учащимися обходились крайне жестоко: некомпетентные учителя усердствовали с наказаниями, кричали и унижали детей.
Однажды воспитательница надела на голову Саши бумажный колпак с надписью «лгун» и заставила носить его три дня. А все из-за того, что мальчик рассказывал одноклассникам, что раньше жил в лесу и сражался с разбойниками.
В другой раз Куприна высекли розгами за любовное письмо, которое он передал на уроке танцев девочке из старших классов.
Жестокие нравы Разумовского пансиона, где будущий писатель провел четыре года, описаны в автобиографическом рассказе «Храбрые беглецы».
«Во время занятий он сидел тихо, внимательно слушал материал, часто обращался с вопросами; уроки готовил тщательно и основательно, во время уроков не отвлекался», — таким запомнил Маяковского его классный руководитель в Кутаисской классической гимназии, куда мальчика привели в 10-летнем возрасте.
Однако примерным учеником Володя был недолго: в 1902 году он начал читать агитационную литературу и участвовать в революционных демонстрациях.
Про события 1905 года поэт позже вспоминал в автобиографии «Я сам»: «Не до учения. Пошли двойки. Перешел в четвертый только потому, что мне расшибли голову камнем (на Рионе подрался), — на переэкзаменовках пожалели».
Юноша часто прогуливал уроки, посещал сходки марксистов и рисовал карикатуры на учителей, поддерживающих царское правительство. Например, преподавателя естествознания он однажды изобразил в виде лающей собаки.
Александр Блок
В 1889 году 9-летнего Сашу отдали во Введенскую гимназию, где он провел 7 лет. «Захолустная» и «страшно плебейская» — такие эпитеты использовал поэт, описывая свою школу. Плата за обучение здесь была низкая, а потому и нравы царили довольно дикие.
Учащегося могли посадить в карцер за то, что он «гулял с тросточкою по улице» или «проходил по Невскому проспекту после 10 часов вечера».
О начале учебы во Введенской гимназии Блок позже вспоминал: «В первый раз в жизни из уютной и тихой семьи я попал в толпу гладко остриженных и громко кричащих мальчиков; мне было невыносимо страшно чего-то, я охотно убежал бы или спрятался куда-нибудь; но в дверях класса, хотя и открытых, мне чувствовалась непереходимая черта.
Главное же чувство заключалось в том, что я уже не принадлежу себе, что я кому-то и куда-то отдан и что так вперед и будет. Проявить свое отчаяние и свой ужас, выразить их в каких-нибудь словах или движениях или просто — слезах было немыслимо. Мешал ложный стыд».
Учился Блок средне, а его имя в штрафном журнале, по сравнению с другими одноклассниками, упоминалось нечасто. В четвертом классе — «дневник без подписи», в пятом — «уроки не вписываются в дневник», в восьмом — «в большую перемену пили чай в кофейной на Большом проспекте», «пели перед 4-м уроком».
Стоит отметить, что по русской словесности будущий литератор никогда не получал больше четверки, и его учитель даже сделал запись в классном журнале: «Блоку нужна помощь по русскому языку».
Комментариев нет:
Отправить комментарий